Закрытое совещание у Никсона
После летнего отпуска я вернулся в Вашингтон. И чтобы войти в курс политических событий в США, провел, как обычно, ряд бесед с представителями администрации, дипломатического и журналистского корпуса.
Пожалуй, наиболее интересной была встреча (4 октября) с Гарриманом, который продолжал поддерживать тесные связи с вашингтонским истэблишментом. Я ему рассказал последние „московские новости", которыми он всегда интересовался. Со своей стороны Гарриман сообщил, что некоторое время тому назад президент Никсон провел закрытое совещание, на котором обсуждалось положение в советско-американских отношениях. С докладом выступил Киссинджер. Свои соображения высказал Никсон.
В своих выступлениях они, в частности, отметили следующее:
— „усиливающийся кризис доверия" в отношениях с правительством СССР, который был вызван „советским обманом" на Ближнем Востоке, выразившимся „в нарушениях" СССР и Египтом условий прекращения огня (установка египтянами в зоне Суэцкого канала новых ракетных зенитных батарей) и в усилении военно-морской активности русских вокруг Кубы;
— контакты президента с Москвой на высшем уровне не дают пока заметных результатов (настороженность Кремля в отношении него, как чувствовал Никсон, сохранялась);
— затягивание переговоров по ограничению стратегических вооружений, т. к. СССР не торопится переходить „на конкретику".
Из этого и Никсон, и Киссинджер делали довольно искусственный вывод о том, что налицо пока что нежелание Советского правительства искать с нынешней администрацией США решения важных международных проблем и даже попытки поставить Вашингтон в затруднительное положение по некоторым вопросам.
В то же время СССР и его дипломатия резко активизировали свою деятельность в отношениях с союзниками США по НАТО, стремясь, видимо, изолировать Вашингтон в Европе.
С учетом этого анализа, а также „нужд" разворачивавшейся тогда в США кампании по выборам в конгресс на совещании была поддержана точка зрения, предусматривавшая „ужесточение линии" в отношении СССР на ближайший период. Конечно, серьезное обострение отношений с СССР в целом нежелательно. Однако на данном этапе такое обострение имеет и свою положительную сторону: оно может быть использовано на выборах как показатель „твердости президента", позволит провести через конгресс необходимые военные ассигнования, не говоря уже о дальнейшем расширении всесторонней помощи Израилю.
Президент вместе с тем подчеркнул, что он не намерен доводить дело до прямой конфронтации с СССР, ибо вооруженный конфликт с ним „немыслим", учитывая огромный и, по существу, равный ракетно-ядерный потенциал обеих стран. Он сказал далее, что не хотел бы, чтобы сильное обострение отношений с Москвой продолжалось бы до конца его президентства. Лозунг „переговоры, а не конфронтация" не снимается, хотя на известный период времени он и не будет пропагандироваться.
Поэтому, по словам Никсона, нынешняя линия в отношении СССР должна носить, скорее, тактический характер: оказать давление на Советский Союз, используя арсенал различных военно-политических средств, чтобы насторожить советское руководство и подвести его к выводу, что необходимо „всерьез" принимать президента и в целом нынешнюю администрацию.
Интересно, что вскоре в частной беседе со мной банкир Дэвид Рокфеллер высказал мнение, что главное сейчас в наших отношениях с Никсоном — „преодолеть у него психологический барьер", т. к. он считает, что СССР бросает ему вызов „везде, где можно", и что он поэтому „одержим идеей соревнования с русскими в глобальном масштабе". В принципе же, по словам Рокфеллера, Никсон был бы готов пойти на компромисс.
Примерно то же говорил мне и сенатор Фулбрайт. Правда, он делал особый упор на негативное влияние на Никсона произраильского лобби в США.
Все же осенью 1970 года имело место некоторое продвижение в двусторонних отношениях. 29 октября было подписано советско американское соглашение о совместном космическом полете и стыковке космических кораблей. 2 ноября -18 декабря в Хельсинки продолжались советско-американские переговоры об ОСВ (без большого успеха). Была достигнута договоренность о возобновлении переговоров 15 марта 1971 года в Вене. 11 декабря было подписано советско-американское соглашение о рыболовстве, регламентировавшее промысел рыбы Советским Союзом у Атлантического побережья США.
Анализируя события за год, можно констатировать, что в целом он был довольно безрезультатным в советско-американских отношениях. Чем это можно объяснить?
Администрация не проявляла еще настоящего стремления рассматривать советско-американские отношения в числе наиболее приоритетных в своей внешней политике. Весьма показательна в этом смысле почти полная тогда пассивность Киссинджера на этом направлении.
В Москве продолжали еще с подозрением относиться к Никсону, хотя и не прочь были развивать с ним отношения. Однако поле для такого развития было узким. Война во Вьетнаме, разногласия по Ближнему Востоку и в Европе мешали активизации отношений. Пожалуй, наиболее заметной областью взаимодействия были переговоры по ограничению стратегических вооружений, однако администрация Никсона на первых порах сознательно не проявляла к ним большого интереса, надеясь заставить таким образом Москву пойти ей навстречу в других вопросах. Конфиденциальный канал, по существу, не был еще активно задействован.
3. БЕЛЫЙ ДОМ АКТИВИЗИРУЕТ ВНЕШНЮЮ ПОЛИТИКУ. КОНФИДЕНЦИАЛЬНЫЙ КАНАЛ
В 1971 году администрация Никсона проводила более активный внешнеполитический курс.
Несмотря на войну во Вьетнаме и „сенсационные контакты" с Пекином, отношения с СССР все больше приобретали для Никсона важное значение. Значительно активизировал свою деятельность лично Киссинджер, включившись, в частности, в закулисные переговоры с советским послом, в первую очередь по вопросу от ограничении стратегических вооружений и встрече на высшем уровне. Особое значение имело объявление о достигнутой договоренности относительно поездки Никсона в Москву в 1972 году.
Именно желание получить согласие Москвы на такую встречу подталкивало Никсона к тому, чтобы достичь договоренности по берлинскому вопросу, занять более конкретную позицию по стратегическим вооружениям, а также согласиться на размещение в США заказов для строительства Камского автозавода и сделать некоторые другие шаги в области двусторонних отношений. 30 сентября Громыко и Роджерс подписали два соглашения, выработанных на переговорах в Хельсинки-Вене: соглашение о мерах по уменьшению опасности возникновения ядерной войны между СССР и США и соглашение об усовершенствовании линии прямой связи Кремль — Белый дом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
